«Видение отроку Варфоломею» не зря является, наверное, самой значительной и известной картиной Михаила Васильевича Нестерова.
Художник готовил работу несколько лет, сделал множество эскизов (есть даже варианты картины с разных ракурсов), зарисовал самые разные места. Однако окончательный образ картины у него сложился в усадьбе Абрамцево.
Первые зарисовки
«Видение отроку Варфоломею» – не единственная картина Нестерова, посвященная жизни преподобного Сергия Радонежского. Однако художник хотел написать такую работу, которая бы привлекла внимание Павла Третьякова. Так завещал художнику его отец.
Преподобного Сергия Радонежского особенно почитали в семье Нестеровых. Поэтому первую свою картину о жизни этого святого художник хотел непременно посвятить его детству. Нестеров выбрал тот момент из жизнеописания святого, когда он, будучи отроком, просил старца: «Отче святой, помолись за меня богу, чтобы я выучил грамоту». Старец же дал Варфоломею кусочек просфоры.
Художник продумывал несколько вариантов композиции, делал наброски в Италии, в Уфе, в окрестностях Троице-Сергеевой лавры. Но позже увидел пейзаж своей картины в ландшафтах имения Абрамцево, а героев – в жителях окрестных деревень.
Нестеров был членом местного абрамцевского кружка, располагавшегося в имении мецената Саввы Мамонтова. Однажды, выйдя на террасу, он обратил внимание на огромный дуб. Художник записал в своем дневнике:
«Нашел подходящий дуб для первого плана. Я смотрел на него, любовался, проникся каким-то чувством подлинной историчности».
Поиски натурщика
Однако главной проблемой художника являлось то, что он не мог найти подходящего натурщика для образа молодого Сергия Радонежского. Нестеров пересмотрел всех мальчишек в Абрамцево и окрестных деревнях, но не были никого с подходящей внешностью.
Сохранились первые эскизы, для которых художнику позировал местный мальчик. Однако его образ совсем не соответствовал настроению картины. Мальчик выглядел по-простецки. А Нестерову нужен был проникновенный образ ребенка с огромными глазами. И вскоре он встретил такого ребенка. Художник так рассказывал:
«Пейзаж получился убедительным. Осталось только найти такую же убедительную голову для отрока. Я искал ее среди местных ребятишек и заодно писал фигуры мальчика и старца, березки, осинки…Но однажды, идя по деревне, я встретил девочку лет десяти. Она была стриженная, с большими широко открытыми удивленными глазами, болезненная. Я замер словно перед видением. Образ Варфоломея был найден».
Нестеров не запомнил имени той девочки. Лишь узнал, что она была из деревни Комякино, изба ее матери Марьи располагалась второй с краю. Девочка долго «болела грудью, а вот теперь встала и шла куда-то».
Болезненный вид ребенок имел из-за того, что болел чахоткой. Эта болезнь заостряла черты лица, придавала бледность и заставляла глаза неестественно блестеть. Но именно такого образа с горящими глазами, словно не от мира сего, и не доставало художнику.
Нестеров восхищался натурщицей. Причем для образа отрока подходило не только ее лицо, но и «худенькие с неровно сжатыми пальчиками руки», и фигура в целом. Девочку не нужно было учить позировать. Деревня Комякино располагалась недалеко от Абрамцево, поэтому художники были привычным явлением для местных жителей. Однако, что стало с этой девочкой потом, неизвестно.
Нестеров почти закончил свое полотно, когда случилось несчастье. Художник заболел гриппом и из-за слабости упал на картину. Работа была безнадежно испорчена, все пришлось начинать сначала. Но труд живописца окупился сполна. Картина «Видение отроку Варфоломею» привлекла внимание на выставке и была куплена, как того и хотел Нестеров, в коллекцию Павла Михайловича Третьякова.